Её работа никогда не подойдёт к концу. До тех пор, пока Лиз жива, тьма будет продолжать лезть из всех щелей, раскинувшихся по земле, как поры по человеческой коже. Элизабет была просто человеком, точнее, такой статус у неё был официально, а человеческий век для существ «из-за грани» - всего лишь мгновение, за которое Лиз не успеет сделать что-то толковое. Лишь разъезжать по миру, направляться туда, куда каждый раз ткнёт своим пальцем Бюро, чтобы тщетно заткнуть хлипкой пробкой очередную брешь или придавить недобро настроенную тварь, которых у папаши Сатаны была ещё целая армия. Это все – никчёмная капля в море. Можно было бы, конечно, увеличить свой служебный век, как это сделал доктор Краусс или Лобстер – призраки, стоящие на службе у Бюро – но выйдет ли у Элизабет остаться на этом свете – тот ещё щекотливый вопрос. И проблема, наверное, заключалась в том, что она сама в глубине души не очень-то этого хотела.
Но пока она жива – она готова отстаивать право человечества на существование более долгое, чем, возможно, оно того заслуживало изначально.
- Нет-нет, на эти развалины никто из местных не ходит, - подливая ещё кипятка в щербатую старую кружку с давно отбитой и стёршейся керамической ручкой, поясняла хозяйка небольшого домика в поселении, у которого даже нет названия.
- И почему же? – Элизабет отхлебнула чересчур сладкого чая из кружки, и хоть там был кипяток, он не причинил девушке никакого вреда. «Прочная слизистая оболочка», так говорила всем Лиз, хоть секрет заключался в том, что её организм не может быть подвержен термическим ожогам.
- Воин, - с загадочной улыбкой пояснила хозяйка, сухонькая старушка с белыми, прямо как снег, волосами, и поставила на стол тарелку с нарезанным домашним сыром. Лиз выдержала уважительную паузу, ожидая, когда женщина продолжит говорить, как-нибудь пояснит единственное произнесённое слово, но та молчала и девушка неловко покряхтела, привлекая к себе внимание.
- Кхм… А что за воин? – дело шло к вечеру и тени медленно, но верно удлинялись. Немного не вовремя Элизабет перехватили по дороге в Штаты и привязали к ней ещё одно небольшое дело. Но девушке хотелось быстрее с этим разделаться, всё обследовать и, наконец, принять уже ванну да выпить чашку кофе. Даже борьба с паранормальным приедается, особенно, когда ты лишён привычных благ цивилизации.
- Из-за него кто-то погиб? Пропал без вести? Он крадёт домашний скот и режет его? – Элизабет перебирала вслух всевозможные варианты, по которым образ рыцаря так отпугивал глухую деревенщину, среди которой и молодёжи-то не было. Одни старики, доживающие свой век, ещё лет десять, и эти глинобитные домики опустеют, станут новым домом для духов и призраков. Как для того фантомного воина стали домом развалины некогда величественного замка.
- Нет-нет, ничего такого… Он просто там есть. Как мы с Вами здесь, так и он там. Кое-кто видел его несколько раз, лишь очертания, но он быстро пропадал из виду. Но туда никто не ходит, чтобы не сыскать его гнев.
Лиз внимательно слушала, подперев рукой подбородок, пытаясь в этих словах найти хоть какую-то зацепку.
- А Вы знаете, как называлась эта крепость? – девушка отправила в рот тонкий ломтик сыра, делая вид, что ведёт простой светский разговор, сама же попутно собирала всю информацию, какую только можно было, чтобы отправить на анализ в Бюро.
- Нет. Никто уже не помнит, как звалось это место.
Элизабет вздохнула, уже почти не надеясь разобраться с этим местом так быстро, как планировала с самого начала. Глухая деревня, километры до цивилизации, отсутствие постоянной и адекватной связи с Бюро, а из предоставленной информации – лишь суеверия полу-глухих подслеповатых стариков. Может, этот воин им всем просто причудился?
- Спасибо, что приютили у себя, но я хочу отправиться туда сейчас.
- На ночь глядя? – с тихим ужасом в глазах спросила старушка, и её сморщенные губы зашевелились в беззвучной молитве. Элизабет слегка улыбнулась и кивнула.
- Не переживайте, я просто посмотреть.

Руины расположились намного дальше от деревни, чем казалось с вертолёта, Лиз пришлось потратить немало сил, чтобы добраться до необходимого места. Солнце наливалось кровью, пронизываемое приближением ночи, на востоке зажигались первые звёзды. Начавшая засыпать осенняя трава превратилась в золотую лоснящуюся шерсть на теле исполинского спящего животного с каменным хребтом, вырывающимися наружу как позвоночные отростки развалинами. Элизабет замерла, задрав голову, глядя на съеденные временем своды-основы, замшелые арки, которые пропускали пологие лучи погибающего косого света. Лиз побывала в самых разных замках, но этот, пожалуй, поразил своим пускай и дряхлым, но неприкрытым величием больше всего. Сбросив себя оцепенение и вспомнив, что она – агент Шерман, а не вольная туристка-дикарка, девушка направилась вперёд, рассчитывая с ходу наткнуться на что-то более интересное, нежели живописный скелет древней крепости. Бывшие залы были обширны, потеряться здесь было сложно, но Лиз особенно не прослеживала свой путь, действуя по наитию и полагаясь на свою собственную женскую интуицию. Куда-то ноги да должны её привести, или хотя бы столкнуть с тем таинственным воином. Если он, конечно, существует.
- Есть здесь кто-нибудь? – сложив руки рупором, прокричала Элизабет по-английски. Затем она повторила свой вопрос на латыни и на арамейском языке, для чего-то большего ей не хватило голоса. Если здесь плутал призрак, то он мог не знать английского, языка довольно молодого и некоторое время нераспространённого. Но, невзирая на старания девушки, ответом по-прежнему оставалась тишина. Через некоторое время плутаний, которое уже начало надоедать Лиз, ей встретилась совершенно целая стена. Но примечательной была не столько её сохранность, сколько невероятное полотно с изображением снежного пейзажа. Гигантское, оно могло показаться настоящим проходом прямо туда, в тот мир, который неизвестный мастер, а, может, и не один, изобразил на плоскости. Элизабет провела рукой по неровной поверхности, на которой осела пыль, но она не была покрыта трещинами, картина была словно новая и на ней никак не сказались погодные условия века пребывания на свежем воздухе, способствующем разложению. Пожалуй, данное полотно и его аномальная сохранность – единственная ниточка, за которую могла зацепиться Лиз.