Уилл избегает прямого контакта с чужими глазами, говорит резко и выглядит как человек, которому гораздо приятнее находится наедине с самим собой, нежели в чьей-то компании. Но если бы это было на самом деле, Уилл бы не согласился «одолжить» Джеку свое воображение, прекрасно зная, чем это обернется в итоге.
Уилл любит людей и сопереживает им. Уилл способен разглядеть человека в любом монстре, изо всех сил избегая оного внутри себя. А потом появился доктор Лектер и постепенно Уилл прекратил свой бессмысленный побег, изъявив желание приручить. Зверя, доктора Лектера, а может обоих сразу.

С тех пор много воды утекло, а для Уилла она и вовсе кажется маленьким океаном. Уилл так и не стал фанатом прямого контакта взглядов, однако больше не отводит его, если чужие глаза смотрят в его. Уилл все еще видит убитого им Гаррета Джейкоба Хоббса и большого оленя, который всегда следует в его снах в двух шагах позади него. Раньше Уилла олень пугал и всегда был предвестником не самых приятных вещей. Сейчас Уилл подпустил зверя к себе, а в одном из последних снов он помогал ему прикончить Ганнибала Лектера. Гаррет Джейкоб Хоббс больше не шепчет ему полусвистом из-за простреленных легких свое «видишь?», потому что Уилл – видит. Хоббс не уходит, получив ответ, потому что Уилл его не отпускает, ему так… спокойнее. Будучи гостеприимным хозяином, Уилл всегда предлагает Гаррету Джейкобу Хоббсу чай или виски и наблюдает за тем, как он выливается из всех десяти его пулевых отверстий.
Ганнибал в его сне созданный подсознанием был неправ, ведь Уилл видит своего монстра и принимает его.

Уилл хочет ненавидеть Ганнибала Лектера, потому что так все станет гораздо проще. Затихнет назойливый цокот копыт, пропадет легкое зудящее чувство вины, всякий раз появляющееся после того, как Уилл просыпается, слыша последний крик Ганнибала и чувствуя его кровь на своей коже. У Уилла есть десятки и сотни причин, за что он может ненавидеть его, хотя и одной из них вполне достаточно – за то, что засунул ухо Эбигейл ему в глотку, за то, что, собственно, убил Эбигейл и подставил Уилла, надолго засадив его за решетку больницы для душевнобольных преступников, за то, что убил Беверли и не дал ему застрелить социального работника Питера. Но Уилл не может ненавидеть Ганнибала. Уилл, наверное, обречен.

Уилл встречает Рэнадалла – еще один драгоценный камень в коллекции Ганнибала, которого тот так же пытался отшлифовать. Уилл чувствует что-то, что не может идентифицировать, но это что-то делает ему неприятно. У Рэндалла было расстройство личности, то, как он воспринимает себя, не соответствует его внешней оболочке. Рэндалл чувствует себя зверем в человеческой личине и подозревается в убийстве нескольких людей. Джек говорит, что просто подозревает, но они с Джеком знают, что это действительно дело рук Рэндалла. Они не арестуют его потому, что он нужен для других целей – он всего лишь один из пунктов плана, без которого все рухнет.

Рэндалл говорит, что знает, кто он такой и смотрит прямо на Уилла. Его голос уверенный, но глаза… Глаза его выдают. Уилл смотрит в них, забывая свои постулаты, и узнает в Рэндалле себя, убеждающего всех и себя в первую очередь в том, что он знает, он принял, он справился, но на деле все еще боится. Рэндалл первым отводит взгляд и смотрит на Джека, но Уилл успевает увидеть в его взгляде потерянность. Ганнибал, верно, хорошо поработал с ним, помогая принять зверя, с которым родился, но Рэндалл все равно чувствует себя потерянным.

Уилл словно невзначай заводит речь о Рэндалле на своей очередной встрече с доктором Лектером. Уиллу не стоится на месте, присесть он тоже не может. В конце доктор Лектер так же невзначай говорит, что им с Рэндаллом стоит лично побеседовать друг с другом. Ночью Рэндалл приходит к Уиллу сам, чтобы побеседовать с ним на языке, который понимает с тех пор, как «принял» себя. Собаки Уилла громко лают и царапают дверь, желая вырваться наружу и тоже поговорить с Рэндаллом, но единственным рьяным добровольцем оказывается Бастер, которого Уилл возвращает обратно домой, пачкая ладони в его крови. С Бастером все будет в порядке, всего лишь царапина, но Уилл знает, что Бастер просто не был целью Рэндалла.

Уилл закрывает дверь, сжимает винтовку в руках и считает. Пять, четыре, три… в дом, разбивая окно, врывается тот самый большой олень, который поднимается с пола вендиго – как Уилл часто видел Ганнибала на месте преступлений, к которым он приложил руку или даже просто в повседневной жизни. Вендиго хочет насадить его на свои рога, как эта участь постигла Мариссу Шур, но Уилл уворачивается. Вскипающий в крови адреналин дает ему ту силу, которая позволяет ему взять верх над Ганнибалом, которого сейчас видит Уилл. Уилл не жалеет свои руки, он отвешивает удар за ударом, хрипя и задыхаясь, не позволяя ему оклематься и себе задуматься над тем, что не этично бить лежащего. Не этично быть Ганнибалом Лектером и пожирать всех, кто ему не нравится. Уилл осыпает лежащего под ним десятками ударов, а после хватает его за черные рога и ломает шею.

С хрустом костей проходит наваждение. Уилл видит Рэндалла со сломанной шеей и как-то слишком облегченно выдыхает. Уилл привозит Рэндала в дом Ганнибала Лектера. Пока сам доктор еще не вернулся, Уилл успевает уложить Рэндалла на столе и самому стать в его ногах, ожидая и выжидая, взвешивая все, что узнал и понял.

- Я думаю, это делает нас равными, - говорит Уилл, когда Ганнибал закрывает за собой дверь. Костяшки Уилла сбиты даже не в кровь – в мясо. Кровавое месиво с лоскутами кожи, так сильно Уилл бил… не Рэндалла, воображаемого доктора Лектера, но разбивал руки о костяную конструкцию Рэндалла.  – Я послал кого-то, чтобы убить Вас, Вы послали кого-то, чтобы убить меня. Теперь мы квиты.