Книга, лежащая на столе, поиграла страницами и закрылась. Открывать её снова Кай не стал, ведь впереди у него была целая вечность тоскливого одиночества, чтобы выучить болгарский язык. Или португальский. Даже русский, а почему бы и нет? Ему единственному выпала возможность освоить десятки, а то и целые сотни языков различных народностей. Только они ему никогда не понадобятся, ведь разговаривать Паркеру, собственно, не с кем. Тысячи увлечений, тонна музыки, огромные библиотеки - всё это было в его полном распоряжении, как и весь мир. Пустой, где не было ни единой души. Один большой кукольный домик без кукол. Фальшивый насквозь, хотя с первого взгляда могло показаться, что люди просто спрятались в каком-нибудь бункере под землей. Ждут, пока придуманная ими в этом солнечном дне непогда развеется. Но Паркер знал - всё это пустые декорации лишь для одного актера, для Малакая Паркера из клана Близнецов. Пьеса, которую Каю предстояло сыграть, определенно имела долю драмы. Ведь он, как главный злодей, теперь нес вечное наказание за свою жестокость, а где-то ближе к концу вечности по сценарию должен был осознать свои ошибки и раскаяться в грехах. Может быть тогда вслененная вдруг расщедрилась и подарила бы вторую попытку, как шанс исправиться и выбраться из его одиночной камеры, забыть пытку одиночеством как страшный сон. Но в мыслях Кай все равно держал идею мести и тогда, когда он выберется, а способ он найдет обязательно, он найдет ковен и убьет каждого в нём, вырежет всех. Он решит их судьбу, как и они десятого мая 1994 решили его. Малакай уже видел как это будет.
— Добър ден. Хотя да, над акцентом неплохо бы поработать, а то болгарам я не понравлюсь. Сегодня уже черт знает какой день, как мой любимый папочка вместе с ковеном наказл меня и поставил в угол. Как и говорил десять кассет назад - здесь всё ещё никого, кто смог бы составить мне компанию. Грустно, - заключает Кай, глядя в немигающий глаз большого брата. Видеокамера была одним из тех развлечений, которыми он тешил себя от нечего делать. С техникой жизнь казалась не такой адской, какой она была на самом деле и окажись он где-то в прошлом в подобной ситуации, наверное, свихнулся бы от тоски. Иногда Паркер, глядя на свой пейджер, думал и о том, как меняется мир за воображаемыми стенами и границами этого. Пусть он-то и заключен в одном дне, но для остальных людей жизнь идет дальше и уж ни как не встала на месте. Как далеко ушел мир из той точки, где его видел в последний раз Малакай?
В своем затяжном одиночестве Кай переставал замечать разницу между черным и белым, забывал отмечать Рождество или запирать дверь на ночь. В тюрьме-измерении каждый день повторялся раз от раза, солнце светило одинаково и в каждый же день одинаково в одно и то же время происходило затмение. Ничего не менялось. Не слышно было щебета птиц, можно было позабыть об охоте и даже завести крыса или хорька представлялось большой проблемой - их попросту не было. Было лишь одиночество, переходящее изо дня в день. И видеокамера, которую подарил ему отец, когда Паркер был помладше. Пусть он и не был самым любимым ребенком в семье, казавшись всем и каждому в клане уродцем, недостойным уважения, тем не менее, о нем никогда не забывали. Родившись без собственных магических сил Кай и простым человеком тоже не являлся, обладая собственным даром. Его умение поглощать магию в любом ее проявлении пугало ведьм и ведьмаков, ведь при желании паренек со странным именем Малакай мог иссушить их силы до последней капли лишь по одной своей прихоти, всё равно что вычерпав воду из искусственного пруда. Как умирает этот пруд, так умерли бы и они. Но чтобы избавиться от своих братьев и сестер и стать лидером клана Кай выбрал способ менее изящный и более кровавый - отцовский охотничий нож и биту, с которыми прошелся по спальням малышей. Кровь на стенах комнат осталась вечным напоминанием ошибки Кая, за которую он поплатился заточением. Он не был намерен отмывать родовое гнездо Паркеров от улик и просто ушел оттуда, когда разобрался в происходящем. Впереди ждала целая Америка, по которой можно было проехаться с ветерком, пусть дороги и были пусты.
— Сегодняшний день я решил провести с книгами и кофе, как порядочный джентельмен, - улыбается Кай красному огоньку записи, но затем улыбка сходит с его лица, будто бы её стремительно стерли. Он всегда старался вести себя как ни в чем не бывало, но обманываться так же глупо, как и пытаться устроить здесь развязную вечеринку, ожидая толпы гостей. Чашка с горьким кофе, от которой он отпил буквально глоток, летит на пол и разбивается, когда рука с силой сбивает её со стола. - А может быть и без него. Эй, официант, принесите-ка ещё чашечку, только чего-нибудь повкуснее.
Ответом была ожидаемая тишина и Кай лишь картинно закатил глаза, недовольно поджав губы.
— Ах да, совсем забыл. Здесь же никого нет.
Выключив камеру, Малакай поднялся с насиженного стула. Эта кофейня была такой же уютной, как и сотни других, и в ней, как и в сотне других, Паркер чувствовал себя полным её хозяином. Он свободно мог пройти на кухню, достать из холодльника сливки, ванильный сахар, что-то съестное, намешать себе кофе по рецептам баристы и, забравшись в витрину, достать какой-то вкусный десерт, который в реальном мире давно был съеден или выброшен в связи с его испорченностью. Годы не делают сладости лучше.
Когда Кай вернулся за облюбованный столик возле окна, он чуть не уронил и вторую чашку кофе, не веря своим глазам и едва не поставив её мимо стола - по ту сторону стекла он видел одиноко бредущую по улице женщину, что явно сводило на нет все его мысли по поводу отсутствия здесь хоть одной живой души. Наблюдая за ней Кай всё думал, как принять её появление здесь: ей также не повезло или его крыша все-таки изволила поехать и любезно дарит ему веселые галлюцинации, чтобы одному не было скучно? Его настораживало появление этой дамы, ведь за все это время Паркер не встретил здесь ни одной живой души, как и мертвой тоже. Он знал, что в его личной тюрьме ему не о чем беспокоиться, и если незнакомка смогла нарушить привычный жизненный уклад своим появлением, кто знает, может она поможет найти выход отсюда, раз нашла вход. Потому, спрятав камеру за барной стойкой, ещё раз поглядев в окно и удостоверевшись, что ему не мерещится, Кай, прихватив с собой чашку, открывает дверь и выходит из кофейни. Ему настолько любопытно откуда взялась эта женщина, что он отказывается от мысли тихо проследить за ней и узнать куда же она все-таки направляется. Ведьмак не слишком-то любил людей, но отсутсвие фонового шума давно начало напрягать. Не хватало массовки.
Догнав женщину, которая ушла не так далеко, Паркер на ходу отхлебнул свой кофе и поставил чашку на капот одной из рядом стоящих машин, вальяжно оперевшись на неё.
- Привет, - громко говорит Малакай, привлекая к себе внимание незнакомки. - Давно ты сюда попала? Раньше я тебя не видел. Здесь, как видишь, несколько пустовато, но зато нет очередей в супермаркетах. Во всем находятся свои плюсы, если их поискать. Кстати, меня зовут Кай, я тут как бы лайк э босс.