Пустота, сквозившая в последние дни, что в голове, что в душе чудом сбежавшей из ассасинского вояжа длинною в несколько лет Ребекки категорически не давала спать.

Пустота, идеально вторившая ее нынешнему местоположению, чьему-то беспокойному дыханию и редким встревоженным всхлипам. Скажи ей кто-нибудь несколько лет назад, что она окажется здесь, Крейн бы, вероятнее всего, врезала этому человеку по роже. Тут было двоякое чувство, вроде добралась, живая, молодец, а вроде «какого рожна случилось с моей жизнью, если в итоге я стою тут?!» Пока что, правда, не совсем в итоге, но одно неаккуратное движение вполне могло сделать тихую ночную вылазку таковой, подводящей к черте. Об этом не уставал вопить Шон, не то что бы придя восторг с идеи «потырить все, что у них есть». Ну да, да, Крейн слишком расслабилась, до сих пор не оправившись от феномена наблюдательности абстерговских работников, которые в упор не заметили когда-то копошившегося в их системах безопасности и всяких там анимусах ассасина. Впрочем, покамест нотациями ее особо не доставали, хоть и предпринимали вялые попытки. То ли очень заботились, то ли делать больше было нечего. Тут, как говорится, что уж терять, если все и так projebano. Это и стало основной причиной ее решению пойти одной. A spy in action из нее хоть куда – куда глаза глядят, туда херню и творю – но do it like there is no tomorrow уже плотно вошло в привычку.

Пустота, не позволяющая сосредоточиться и мешающая перестать ежиться от необъяснимого ощущения холодка, бегущего по телу, стопорящая на месте в несколько секундном молчании. Перед глазами не разбери что – то ли морг, то ли психиатрическая лечебница в сон час. Вокруг пуленепробиваемое стекло, пуленепробиваемые компьютеры и пуленепробиваемые камеры слежения. Впрочем, следующие полчаса в комнату охранников будет транслироваться все та же муторная наскучившая запись – психи, копошащиеся в потемках своего прошлого. Не самое развеселое зрелище, верно? Вот и Ребекка сейчас того же мнения. Нет, пока она изрядно реалистично притворялась ничего не смыслящим в делах высоких курьером, а пару раз на ее глазах из дверей здания выводили людей, то вопящих что-то на незнакомом языке, то пытающихся умять под ребра волочащих их охранников, все выглядело немного по-другому. Ну, слишком обыденно. Кто не видел мчащуюся по дорогам скорую? Поглазел и пошел дальше, тут было то же самое. Но именно сейчас ей хотелось выбежать отсюда к чертовой матери, все эти липкие ощущения чужих мыслей медленно бежали по ногам к самому позвоночнику, что мерзкие мурашки. «Так», - моральной пощечины было явно недостаточно, но она, по крайней мере, наконец примкнула пальцами к компьютеру, контролирующему маленький блок анимусов. Ей нужен был хоть какой-то оплот уверенности и уведомленности в делах непосредственного врага. Ей нужно было понять, каким образом они так сильно усовершенствовали машины, что те в состоянии впаивать людям то, чего никогда не происходило.

Пока она задумчиво шкребла ногтем по алому символу Абстерго на чьей-то забытой здесь кружке (наверное, тоже пуленепробиваемой), ее взгляд пал на человека, на скоропостижную смерть которого она надеялась когда-то очень давно. Ублюдок, предавший ассасинов. Ублюдок, убивший Ханну. Гордость и вера всех тамплиеров. Подумать только, сколько значимых слов, а все ведут к отощалому, бледному тельцу, радостно барахтающемуся на волнах своей одержимости прошлым. Пока ее ненависть, скрипя зубы, уминалась под доводами «спокойствие ради дела», а руки перестали искать то, чем бы его можно было убить, взгляд блуждал по отображаемым секциям воспоминаний. И тут бинго. Судя по количеству времени, проведенному в анимусе, награду тысячелетия за невозможность противостоять собственной зависимости получает Этот Сраный Ублюдок Вон Там. На почве его воспоминаний хоть общедоступный мануал бытового использования аппарата пиши. Хотя, Абстерго вроде уже и написали. Не суть да дело, для Крейн это было ящиком Пандоры.

У нее осталось двадцать семь минут. А еще эпизод, который транслировался на данный момент, но, видимо, только одному Кроссу. «Well, shit», - без этого не разобрать, а вынуть базы, пока работает симуляция – невозможно. Ребекка нервно сглатывает, молча чертыхаясь и понимая всю безнадежность затеи, но медленно останавливает воспоминания, авось другие перепутают это все с ярким сном. С Дезмондом вполне себе срабатывало. Секунда, две, три… Ребекка замирает, не силясь дышать. Все тихо. Повезло. Пальцы резво и радостно заплясали по клавишам, стараясь добраться туда, куда только можно было. Но за сим оставалось слишком много пространства для действий, она успела отвлечься. До тех пор, пока вполне себе отчетливо различимый шорох не потревожил ее слух и не заставил судорожно вздрогнуть, резко обернувшись назад. «We-e-e-ell, shi-i-ieet», - было самым приличным и ожидаемым из всех мыслей, что могли потревожить ее на данный момент. Впрочем, если бы она была участницей съемок паршивенького хоррор-фильма, ей бы это все могло показаться даже смешным. А пока навстречу медленно шагал Тот Самый Ублюдок, бормочущий что-то незнакомое и бессвязное и все это вкупе вело к неминуемому провалу. И Ребекка даже силилась что-то вскрикнуть, но вовремя погасила сей бессмысленный потенциал, беззвучно ловя ртом воздух. Ей бы попробовать убежать, например. И она действительно хотела - не ладошками же его колотить, вопя «ляг, ляг обратно!» Правда через мгновение попытка бегства превратилась в попытку слиться с ближайшей к ее спине стеной, но для начала было неплохо. Она выставила руки вперед, как бы наивно веря, что маниакальному психопату должно быть интересно ее личное пространство, которое даже официально измерялось в скольки-то там метрах. Но ему было плевать.
- Успокойся, - бормочет перепуганная Крейн то ли самой себе, то ли в рамках успокоения обоих. И судорожно прокручивает в памяти имена его предка: «Н… Николай, точно, да». А что? На войне все средства хороши. По крайней мере, Дезмонд периодически отзывался на Эцио, если его начинало штормить в видениях. – Я… Я не причиню тебе вреда. – «И даже хотеючи не смогла бы»

У нее осталось двадцать минут.

Отредактировано Rebecca Crane (18.05.15 19:23:04)

Зрачки вспыхнули нефильтрованной паникой, судорожно забегали по пространству. Все становилось слишком неуправляемым и пока по правую сторону от нее в темной комнате проглядывался блеклый свет монитора, человек подходил все ближе. Иронично, она не могла подобрать ему имя, хотя теперь знала аж два. То было смесью воспоминаний, которые жили своей жизнью, спокойно разгуливая в реальном времени, но сути от этого не менялось. Кросс – псих, не более того. Ей бы в целях эксперимента постучать ему по голове и спросить, кто там теперь орудует, но жизнь дороже, поэтому увы. Ребекка шумно сглотнула, когда тяжелые пальцы впились в ее плечи: в горле напрочь пересохло. Сосредоточься, сосредоточься, черт возьми - в обычных условиях он бы давно размазал тебя по стене. Ребекка терялась еще сильнее, слушая лишенный ритма стук в своих висках, - свободной рукой обхватила торчащую из компьютера внешнюю память, медленно потянула на себя. Это не поможет, если они узнают, кто она такая. Это не поможет, если он внезапно очнется. Но поможет, если ей удастся отсюда уйти. Вторая рука все также по наитию держалась на уровне лица и если пару секунд назад Крейн инстинктивно пыталась закрыться, то сейчас просто запирала себя в ловушку, стараясь то ли оттолкнуть, то ли не чувствовать слишком спокойное биение сердца напротив. Тяжелая ладонь скользит по ее волосам, а ей бы научиться читать по чужим видениям, ну или раствориться сквозь эту стену. Его слова не звучат правильно, его лицо будто разламывает изнутри, чужая мимика бегает морщинками по лицу. Отвратное зрелище, если вдуматься, но вдумываться Ребекке хотелось меньше всего.

При всей видимости безумия, как ситуации в целом, так и персоналий, он – единственный ключ к ее бегству. Вокруг копошатся охранники, они привлекли ненужное внимание. Черт. Крейн минует чужое горе, звонко клокочущее в бредовых фразах, чужие сны и несуществующего ныне человека, позволяя представить себе, что его как бы нету рядом; заглядывает через его плечо. Сквозь темноту подбирается незнакомая фигура, этого еще не хватало. Но ей повезло, во второй раз. По крайней мере, ее догадки о том, что Кросса можно использовать как щит для всех камер и охранников, подтверждались, а тут уж, как говорится, дело за малым. Пробежавшись взглядом по лицу Дэниеля, Ребекка как-то обиженно вздыхает - не так уж и за малым, вдруг психанет парень или начнет кидаться ею в охранников (ну, все могло случиться). Тут оставалось судорожно просить всех богов, чтобы с ним не возникло много забот, но чуяло ее сердце, что так просто все не получится. По крайней мере, если судить из простого, она бы уже через пятнадцать минут весело шагала отсюда, прикупив кофе и пончиков для Шона, а тут вон как – возись теперь.
- Все отлично, - и Ребекка расслабленно тихо выдохнула, оседая на стену. Быстро выдернула внешку из компьютера и кинула в карман куртки. Компьютер залился темно-серым, в комнате стало еще темнее. Ей же, в общем-то, и лучше. Взгляд снова забегал по едва проглядываемому пространству, ей хотелось верить в то, что у нее есть хотя бы парочка секунд на раздумья, пока этому психу что-нибудь еще не щелкнуло в голову. Хорошо хоть он не увидел в своих глюках какого-нибудь давнего врага, иначе все оказалось бы куда печальнее. Впрочем, несмотря на все «но», выбор есть всегда, верно? Она может сдать его охранникам, как невменяемого. Может просто дать деру отсюда. А может прикрыться им, покинуть Абстерго, а там уж и «ой, я сейчас вернусь» сойдет. Главное, чтобы песня ее фортуны не кончилась и Кросс внезапно не начал осознавать, кто он есть на самом деле и чего это разыскиваемый ассасин волочет его за руку прямиком куда-то неизвестно куда. Кстати.

- Пойдем, - попытки скорчить как можно более тихий и кроткий голос увенчались успехом процентов на пятьдесят, но то все мелочи, главное, что Крейн уже настойчиво дернула Кросса за руку, заодно высвобождая себя от самых неловких недообъятий в ее жизни, и бодро зашагала на выход из комнаты с анимусами. В идеале бы, конечно, так и выйти с ним через парадный вход, будто ничего и не было, но суть в том, что, возможно, Дэниел, ввиду своего плачевного состояния, находится под присмотром специалистов и, возможно, по выходу их бы запечатлела камера или охранник, которые, возможно, могли бы быстро звякнуть кому-нибудь еще из вышестоящих. Проблема, короче. Сиюминутная радость Ребекки как-то резко оборвалась вместе с шагом, и она остановилась на месте, разворачиваясь лицом к Кроссу. Выдавливать из себя имя Николай упорно не хотелось и не вязалось, и вообще, с ее то акцентом, но надо же было как-то продержать его в состоянии сладостного неведения до конца трипа в свободный мир. Хотя, конечно, подыгрывание чужому сценарию в голове могло бы убить у того топографический кретинизм напрочь, а ей обеспечить выход, о котором никто никогда не узнает. Но.
- Ты же знаешь, как найти выход отсюда? – теперь кротость действительно далась хорошо и правдоподобно. Так уж гляди, она почти перестанет вздрагивать от слишком заботливого «Анна» над ухом. Для пущей необходимости Ребекка сжала ладони Кросса у себя в руках, всем взглядом как бы говоря, что надо поторапливаться.

Должно быть, это означало «Да».
Ребекка неопределенно улыбнулась в ответ, постепенно теряясь в темных коридорах и редко мелькавшем свете фонариков, смиренно зашагала сзади. Пока спина Кросса маячила впереди, у нее был шанс оглядеться по сторонам, да только много это не все равно дало. Она едва ли разбиралась в строении штаба Абстерго, поэтому действовала по наитию; где-то притормаживала, вполне обоснованно побаиваясь то и дело снующей охраны, где-то вглядывалась в прилегающие помещения, если предоставлялась такая возможность. Не сказать толком, какие эмоции ее посещали в этот момент. В целом, это было похоже на большую металлическую коробку и особо приятных ассоциаций уж точно не вызывало. Шестой по счету белый и величественный стеклянный символ Абстерго, пронесшийся перед глазами, как бы подливал масла в огонь. «Надеюсь, они не устраивают здесь экскурсии для особых энтузиастов»

Кто-то определенно забил тихую тревогу. Это стало понятно, стоило чьим-то беспокойным шагам помельтешить параллельно от них, стоило зашипеть чьей-то рации и донести смятое в звуковых помехах «Внимание, Кросс направляется в..,» Однако, их реакция была то ли замедленной, то ли излишне аккуратной. В первое Крейн не поверила, как никак, тамплиеры вырастили здесь не одно поколение опасных убийц, а во второе верить не очень-то хотелось. Не потому, что она переживала на предмет того, что мастер тамплиер не в состоянии усмирить охрану (хотя в нынешнем состоянии он способен усмирить ее только клинком в шею), а потому что чувствовала себя в аквариуме, за которым наблюдал кто-то гораздо более прозорливый, чем она, а тут уж как бы один в поле не воин. Впрочем, резкие приступы паранойи для ассасинов – профессиональное. Но ближе к обзорным пунктам, как ни странно, ощущение постепенно откатывало обратно. Озадаченные взгляды персонала говорили сами за себя, особенно когда резко перепрыгивали с Кросса, который для них, очевидно, был не похож сам на себя (что ж они, про приступы его не знали что ли?), на Ребекку, которая для них была Кэрол-какая-то-там-айтишница. В общем, для окружающих их внезапный союз был явно необъясним. Как и для самой Крейн, tho.

«Да ты, наверное, шутишь», - выражение, с которым Ребекка рассматривала приобретающий четкие очертания главный выход. То есть просто взять и выйти? «Скажи, что шу…», - пока столкновение со спиной Дэниеля не вырвало с корнем все ее надежды на счастливое завтра или хотя бы на открытую дверь. Она раздраженно потирала лоб, едва силясь на какие-то уговоры, но, с другой стороны, ему то лучше знать, где тут и как дела обстоят, поэтому Крейн лишь утвердительно кивнула головой. «Ну, полиция так полиция», - что ж, его видения хотя бы плотно засели в мозг, что означало некую видимость безопасности для Ребекки. Маленькие радости маленьких неудачных вылазок. Впрочем, согласие, которое по своей смысловой составляющей мирно приближалось к «да, черт с ним, будь что будет», не могло восприниматься серьезно, посему Ребекка инстинктивно попутно искала пути отступления – вдруг что. Обстановка явно накалялась и ей это ой как сильно не нравилось. Своим мельтешением они имели все шансы выбить Николая из комфортной зоны не ахти как разрушенного разума своего потомка и вернуть на место настоящего владельца, а за тем лихая не постоит – будь что будет в полном понимании и исполнении этого слова.

По сложившейся привычно-жизненной и кармической традиции, самые плохие ожидания Ребекки всегда претворялись в реалии. Перед ней широким жестом возникла рука очередного охранника, неприкрыто намекая, дальше - нельзя. Крейн даже побоялась поднимать на него взгляд, примерно представляя, что сейчас будет. Она даже и раздосадоваться толком не успела, а Николай, который Кросс, но который все еще Николай, бросив на нее виноватый взгляд, потащил тело чуть поодаль. Но грустно покачать головой ей все же успелось, закапывая себя поглубже в нарастающее чувство вины – жертв еще не хватало. Камера наблюдения, возвышавшаяся аккурат на парочку метров над головой, издала характерный звук приближающегося зума и Ребекка, уже на инстинктах, запаниковала еще больше.
- Нам надо поторапл… - чей-то крепкий хват за кисть неприкрыто намекает, что ее желаниям не суждено сбыться, она бегло оглядывается: два охранника, благо, не настроенные на прямое нападение. По крайней мере, нож к горлу ей никто не приставлял и оружием не размахивали. Ну и на том спасибо.
- Не двигаться!
Браво, судья Дредд, Крейн и так никуда не денется. И такие люди действительно работают в Абстерго? С пару секунд она попыталась одернуть руку обратно, но было, вполне себе очевидно, бесполезно. Черт, черт, черт. Нельзя, чтобы Кросс прямо здесь порешал еще и их. Во-первых, чувство вины, живые же люди как никак. Во-вторых, если Кросса триггернет прямо здесь и сейчас, она рискует распластаться на полу вместе с ними. Но рука все настойчивее тянула Ребекку к себе, как гребанный Кракен в темные моря. Ребекка судорожно хлопает губами, но чем ей возразить? Благо, ее все еще воспринимают как айтишницу Кэрол, которая здесь скорее в качестве помехи или элемента мебели какого. Главная цель – Кросс. Не усмирят его - Абстерго в очередной раз поплатится своей репутацией. Она чертыхается про себя, что есть силы, принимая досадный факт: «Этот псих – ключ к твоему спасению» Ей жаль, ей правда было стыдно, но другого выхода не находилось.
- Николай! – практически без акцента, зато одним именем передавая всю суть своей безнадежной ситуации и зов о помощи. В этот момент она могла поклясться, что захотела узнать, за кого он так рьяно способен поплатиться собственной жизнью.